Вариативность бытия: предполагаем и располагаем с актрисой и худруком Мариной Афанасьевой

Что, если бы ССЧ поговорил с актрисой, режиссером и художественным руководителем арт-пространства «Если бы» Мариной Афанасьевой о документальном театре, возвращении в Ростов и творческом эгоизме? Трансформируем предположения в явь. Читай.

— Это стереотипное мнение, что для перехода на новый уровень нужно обязательно переехать в Москву. В столице я кем только ни работала: финансовым советником в инвестиционной компании, администратором, развлекала детей в кафе. Совмещала по несколько работ, а по ночам бесплатно снималась в массовке. Потому что очень сложно вот так сразу найти коммерческую съемку.

— Изначально мы собирались делать театр в Москве. После февраля ко мне в Москву приехал друг, он тоже хотел переехать. Дома он застал меня в состоянии абсолютной недееспособности. Я даже не могла эмоционально включиться в диалог.

Он увидел, насколько это страшно и уехал обратно. Думаю, испугался. Еще тучи на улице, серо.

Через некоторое время он позвонил, сказал, что есть зал, но без меня ничего делать не будет. Я не была готова, мне было очень страшно: как так, бросить работу, квартиру, вот эти взрослые штуки. Я долго решалась. А потом: все, я согласна!

Мы хотели, чтобы у нас было свое пространство. Когда оно появилось, мы сформировали манифест. Название придумали в формате мозгового штурма, еще в Москве по телефону. Еще не было кулис, голая сцена, а продажи на первый спектакль «Он + Она» уже шли.

— Иногда случайный. Можем искать пьесу для выездного спектакля и наткнуться на что-то классное, но неформатное. Вот, например, в сентябре планируем выпустить «Президентский люкс». После читки получили отзывы, что пьеса провокационная, немного с политическим подтекстом. Мы хотели ее ставить в формате гастроужина, но для ресторана оказалось не формат, нужно что-то на слуху. В итоге именно в таком формате будет другая пьеса — про Италию.

Выставка, например, появилась от смыслов. То есть сначала мы решили, что нужно что-то, что расскажет, почему мы выбрали название «Если бы». Потом сформировали визуальный ряд, а потом накладывали смысл и видоизменяли выставку уже в процессе, глядя на реакцию зрителей. Так тоже можно.

Иногда выбираем то, что давно болело. Для меня это «Яма» Куприна. Это тема, которая меня давно волнует, цепляющий материал. Там есть фраза, которую очень люблю:

Чтобы появилось что-то новое, нужны преобразования. Возможно, не совсем логичные. Мне хочется бороться с этой мыслью, поверить, что можно чего-то добиться бескровным путем.

— Задача обучения — стереть личность и сделать белый лист. Кто-то говорит, что это плохо, кто-то — что без этого никак. У Серебренникова, кстати, получилось сделать актеров восприимчивым сосудом, несмотря на то, из какой среды они вышли. Это про эмпатию. Актер становится клейкой лентой. Помнишь, как в детстве, когда вырезаешь платьишки из бумаги и лепишь к бумажной кукле. Вот, тело становится сосудом.

Неподготовленный человек будет транслировать себя: говор, жесты, манеры, привычки — все это сложно стереть. Вот и выходит, когда Шекспира играют гопники из провинции — это всегда видно. Но даже обученный человек будет привносить в игру свою личность. Удивительно, но на втором курсе, когда актер стал белым листом, преподаватели начинают помогать открывать индивидуальность.

— С моей импульсивностью, я бы все бросила и пошла на курсы. Возможно, даже пробовала бы поступать. И такие случаи нередки. У нас была девочка 37 лет. Скорее всего, я бы сорвалась и пошла реализовывать стремление. Считаю, что если делаешь по жизни то, что не нравится — это ужасно.

Кстати, мой отчим физик-ядерщик. Когда я поступала в театральное, он сказал, что наука теряет гениального физика.

— Я стараюсь не раздавать советы, но, когда друг хотел уехать в Грузию, я сильно переживала. Не понимала зачем и почему. Я бы попыталась высказать свою точку зрения — когда общаешься, дружишь с человеком, то надеешься, что он дорожит твоим восприятием. Возможно, другой взгляд поможет увидеть новый вектор.

Но если это решение обоснованное, а не из позиции «сбежать», то я приму. А может, там ему будет лучше? Вот мы думаем, что мы такие белые, красивые, а там все плохо. А на деле, кто знает?

— Я когда выбирала ВУЗ, не знала, кем хочу больше быть: патологоанатомом, певицей, следователем или журналистом. Но зачем выбирать, если можно быть всем.

В театре ты можешь посмотреть сверху. Ты начинаешь по-другому воспринимать жизнь. Еще театр учит не осуждать. Если ты берешься за материал про маргиналов, то к концу погружаешься и понимаешь внутренний мотив. А может и ты бы не смог поступить иначе?

В августе в особняке Шпильрейн состоялась премьера отрывка из будущего спектакля про Карла Юнга и Сабину Шпильрейн.

В конце сентябре в доме-музее состоится премьера «Попрыгунья» по Чехову. Следить за новинками и жизнью пространства «Если бы» можно в социальных сетях.

Подписывайтесь, окультуривайтесь и помните, что #таланты_живут_по_соседству

Не забывайте подписываться на ССЧ в соцсетях.

Нам приятно, а вам полезно ❤︎